В нашей душе есть что-то такое, что непреодолимо влечет нас к безумию. Каждый, кто смотрит вниз с края крыши высокого здания, чувствует хотя бы слабое болезненное желание спрыгнуть вниз. И каждый, кто хотя бы один раз приставлял заряженный револьвер к виску... Было…
Стивен Кинг

...Когда-то давно ночью я сидел на кровати и долго, задумчиво смотрел на нож. Нож был простой, охотничий, оставшийся от отца. Тогда я окончательно поверил в то, что больше нет моего лучшего друга, что человеку, которого я искренне полюбил, на меня совершенно наплевать, что у меня просто нет места в этом мире - так упорно и отчаянно он меня отрицал. Это было даже не отчаяние - безысходность. Я не знал, что делать, и уже устал с этим бороться. Все это было так глупо, что я с каждым часом все больше приближался к мысли, что так и надо. Что я принял правильное решение. Что для этого мне и осталось такое странное наследство - целый ворох ножей и кинжалов. Я решился.
Это было дико страшно. Самое смешное, что я боялся не умирать - я боялся боли. Но тогда пустота внутри перевесила страх.
В вену я не попал - так тряслись руки. Лишь тыкнул куда-то в руку кончиком ножа. Боль оказалась вполне терпимой, и кровь совсем не пугала - наоборот, в ней было что-то завораживающее. Но мне в голову внезапно пришла странная мысль. Если я умру - станет легче лишь мне самому. Но есть те, кому от этого станет гораздо хуже. Внезапно я понял, насколько же эгоистично я на самом деле поступаю. Не захотел жить, просто осознал собственную глупость.
В ту ночь я долго, взахлеб смеялся. Истерика, только и всего. Но с этой истерикой я стал свободен от многого из того, что лежало камнем на душе.
...Ранка давно зажила. Та, в душе, что толкнула меня к таким мыслям - тоже. Я научился жить, улыбаясь всем назло. Я счастлив просто потому, что не хочу доставить кому-то удовольствие своими страданиями. Это не лицемерие, это теперь моя сила. И ножи мне остались не для того, чтобы оборвать свою жизнь - для того, чтобы защитить её. Я хочу жить и буду хотеть несмотря ни на что.